- если ты хотела вызвать у меня отвращение, то у тебя это получилось - сказал он холодно и жестоко, так, как никогда еще не говорил, так, как только он может.
в его глазах не было ничего, что было бы знакомым, хотя бы отдаленно знакомым. его глаза (как я не смогла запомнить их цвет?!), были даже не изо льда, а из некаленой стали, из расплавленного железа, оставленного остывать на холодном поддоне печи. уже давно холодном.
играет Катамадзе. она давно уже играет. она словно предвещала мне бесславный конец долгой, слишком долгой истории, которой никогда больше не будет продолжения. а я уперто не хотела верить. а продолжала молиться своему богу о том, чтобы быть счастливой.
пути господни неисповедимы...
он смотрел на меня и я не могла оторвать своих глаз от его. я просто смотрела прямо в его железные глаза, не отводя взгляда, не испытывая страха. и чувствуя как он из последних сил пытается сдержать свою бравость под этим моим взглядом. впрочем, может быть так мне только казалось...
я смотрела на него и думала о том, что мне больше нечего сказать, что уже, что сейчас, что теперь...ВСЕ.
последняя точка была поставлена. финишная прямая одолена бегунами, так рьяно взявшими старт. и небо больше не разрезают самолеты, и мне уже совсем не должно казаться будто он тот самый, который способен собрать с неба звезды и украсить ими мои волосы.
я сказала "game over" и ушла прочь по пустому корридору, зияющему открытой раной на ленте моей судьбы. я сказала "game over" и отвернулась к бежевой стене, покрытой непонятными разводами непонятных обоев. я сказала "game over" и набрала последнее смс на незнакомый мне номер, который никогда уже не станет знакомым. который я никогда не буду знать наизусть. как знала номер какой-то квартиры, в которой жил твой самый любимый человек. он умер. в котрой жил ты. в которой еще совсем недавно был ты и говорил мне что Еще рано. теперь это Еще уже не имеет совсем никакого значения. теперь оно растворилось в грядущих годах наших жизней. в грядущих десятилетиях ниших жизней, которые больше никогда не пересекуться.
пути господни неисповедимы.
и думая о том, что мы больше никогда не увидимся, я думаю о той старости, которая нас обоих поджидает вон за тем углом.... пройдет не так много времени, когда мы вспомним друг о друге. вспомним что один день в нашей жизни мы друг друга любили. что один день в нашей жизни не принадлежит больше никакому другому человеку. только нам двоим, и нам по отдельности. ... каждый у своего собственного окна вспомнит об этом. и может быть елисейские поля будут за твоим окном, а может быть тихий океан будет за моим.
- если ты хотела вызвать у меня отвращение, то у тебя это получилось - сказал он звенящим сталью голосом и в его глазах не было ничего кроме безразличия. впрочем, может быть так мне только казалось...
...
смерть - это то, что бывает не с нами. кажется у сплина есть такая строчка в какой-то его песне.
я кричу "отпусти!", я рыдаю "отпусти...", я затихаю "отпусти......" - сама себе кричу, в самой себе кричу. потому что смерть - это то, что бывает со всеми нами. и он умер. и его больше никогда не будет в твоей жизни. как елисейских полей. как тихого океана. как улиц лос-анжелеса. он умер...
играет катамадзе. ночь разъедает стекла окон густыми чернилами. и водка уже остывает в уставших венах. и завтрашнее утро уже никогда не будет похожим на любое из "вчерашних". и завтрашнее утро станет первым из самых трудных или из самых легких. и завтрашнее утро станет началом нового отсчета. - назад или вперед? - будет зависеть уже только от меня. и дай мне бог мужества изменить то, что я могу изменить, силы - принять то, что я не могу изменить, и мудрости - отличить одно от другого. ..........
точка. и начало отсчета. или "еще один объемный текст"....
